История Вторая.
Молодая рыжая женщина сидела на самом краю утеса. Казалось, если подует ветер, она непременно рухнет в воду. Но шло время, а женщина сидела неподвижно, будто и сама была частью скалы. Внезапно, солнце как-то уж очень ярко отразилось в воде, и женщина рукой прикрыла глаза.
— Привет, — за ее спиной появилась неясная фигура. — Что с тобой случилось?
— Ничего. Что за глупые вопросы?
— Да нет. Просто ты сидишь здесь уже который день. Спихнула всю работу на помощников, с нами не видишься.
— Какое тебе до меня дело, Жизнь?
— Я волнуюсь, сестренка. Я очень переживаю за тебя. Расскажи мне, что с тобой творится.
— Не хочу. Все нормально. Уходи.
— Я никуда не уйду.
— Отлично! Значит, уйду я! — с этим возгласом рыжая женщина бросается вниз, в море.
— Нет! Сестренка, стой! Нет! — усталый вздох, и теперь на краю утеса сидит темноволосая девушка и с непонятной тоской смотрит куда-то вдаль.
* * *
Высокая гора, покрытая снегом, издавна манила к себе альпинистов, мечтавших покорить ее. Но она так никому и не покорилась. Тем необычнее было видеть на самой вершине двух людей. Да впрочем, кто мог их там увидеть? Это было потрясающее место для разговора.
— Смерть, ну что с тобой происходит? Мы волнуемся.
— Отстаньте от меня. Что вы привязались? Сначала Жизнь, теперь ты, — устало и как будто нехотя огрызнулась женщина.
— Но пойми, нам правда не все равно.
— День, перестань. Прошу тебя.
Мужчина посмотрел на собеседницу — когда-то горевшие огнем волосы были безжизненны, глаза потускнели, а лицо больше напоминало маску.
— Кто он? — спросил День. Женщина вскинулась, глаза на мгновение вспыхнули, и... все вернулось обратно.
— Он? Я тебя не понимаю.
— Врешь, — просто ответил мужчина. — Ты... его проводила?
Но этот вопрос остался не услышанным — за секунду до него Смерть исчезла.
* * *
Индийский базар, воздух которого пропитан неизвестными специями. Две женщины сидят на крыше, свесив ноги вниз. Обе молчат. Одна потому, что не знает, с чего начать разговор, а вторая потому, что не хочет сказать что-то лишнее.
— Неужели ты ничего мне скажешь, Ночь? — с любопытством интересуется Смерть. В ее глазах на миг загорается какой-то живой огонек.
— Нет. Это же ты хотела поговорить, — отвечает ей блондинка, заплетая волосы в косу.
— Ты права, — с усмешкой отзывается Смерть.
Блондинка улыбается.
— Не так часто я слышу такие слова, тем более от тебя. Чувствуешь, какой здесь воздух? — Ночь глубоко вдыхает. — Смотри, видишь вон того седого старика? Он безумно любит свою умершую жену. Он всегда просит, чтобы его забрали к ней. А вон там, молодая девчушка, лет двенадцати. Она всегда улыбается, а дома ее ждут больная мать и младший брат, которому всего два года. А она улыбается, потому что иначе у нее никто ничего не купит, а дома... Дома ей нужно быть сильной, чтобы никого не расстраивать. И только совсем глубокой ночью она тихонько плачет в подушку, потому что устала, потому что хочет побыть ребенком. А вон там...
Тут ее монолог прерывают.
— Хватит, Ночь. Я верю, что ты знаешь их всех.
— Ну это же мой любимый базар, — слегка улыбается девушка.
— Его звали Корвин, — глухо произносит Смерть, и ее подруга смолкает. — Он был болен. Неизлечимо — рак, последняя стадия. Он был сиротой, полжизни прожил на улице. Знаешь, когда людям остается немного, они могут меня заметить. Очень редко, но такое случается. И однажды он увидел, как я прохожу мимо его палаты. В тот день я пришла за какой-то женщиной, но не смогла ее забрать — все мое внимание сосредоточилось на Корвине. Я поняла, что на меня кто-то смотрит, обернулась, и больше не смогла отвести взгляд. Я просидела у его постели несколько дней, никуда не отлучаясь. Он догадался кто я практически сразу. Но всего лишь усмехнулся и сказал, что представлял меня абсолютно не такой. Мы много говорили с ним, очень много. Я рассказывала ему какие-то истории, он рассказывал мне про свою жизнь. А потом мне пришлось взяться за работу, — тут голос рассказчицы прервался, и она глубоко вздохнула, сдерживая слезы. — Он тогда спросил, что с ним будет. Я сказала, что все будет хорошо. А он улыбнулся и сказал мне: "Будь счастлива". И ушел.
Ночь не выдерживает и обнимает подругу, поглаживая ту по спине, давая выплакаться.
— Надо же, как будто я в лавке специй, — произнес кто-то за их спинами. — Так здорово. Жаль, что я еще ни разу не бывал в Индии.
Женщины оборачиваются. На крыше стоит мужчина лет тридцати, симпатичный, и на первый взгляд совершенно обычный. Вот только глаза его как-то странно выделяются на лице — по ним сразу видно, что это не человек.
— Корвин, — чуть слышно шепчет Смерть.
— Ты говорила, что все будет хорошо. Ты знала?
— Нет, Корвин, я ничего не знала. Я просто очень хотела, чтобы у тебя все было хорошо...
Не дожидаясь окончания разговора, Ночь легко спрыгивает с крыши и идет по любимому базару, с наслаждением вдыхая такой родной, такой любимый аромат специй.